Принцесса и нищенка

Алена Крымова жила в московской коммуналке, где стены пахли старым деревом и пылью, будто время само оседало на них. Ее дни текли, как вода из подтекающего крана: работа, учеба, быт. Дима, ее муж, был... нет, скорее, они оба были словно заперты в этой рутине, как в клетке, где даже воздух казался густым и тяжелым. Она иногда ловила себя на мысли, что смотрит в окно, но не видит ничего, кроме собственного отражения. Или это была тень? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Инга Сенцова, напротив, жила в мире, где все блестело, как новенький автомобиль. Роскошный дом, муж Виталий, который, казалось, был вырезан из глянцевого журнала, ресторан, прислуга, любовник... Но счастья не было. Оно ускользало, как песок сквозь пальцы. Она сидела в своем кабинете, где пахло дорогими духами и кожей, и думала: «Зачем все это?» Тени за окном плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она не могла понять, что именно ее гложет. Но это было. Оно.

И вот однажды их пути пересеклись. Нет, не так. Судьба вмешалась, как в том анекдоте про Штирлица, только без шуток. Алена, возвращаясь с работы, нашла на улице кошелек. Внутри — деньги, документы, фотография. Инга. Она... нет, они обе почувствовали что-то, когда встретились. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Алена протянула кошелек, а Инга смотрела на нее, как на призрак из другой жизни. Или это Алена смотрела на Ингу? Кто из них был призраком?

Потом это случилось... ты поймешь, о чем я. Разговор. Сначала робкий, потом откровенный. Они говорили о жизни, о том, чего не хватает. Алена мечтала о свободе, Инга — о чем-то настоящем. И каждая из них вдруг поняла, что у другой есть то, чего ей не хватает. Но это не было завистью. Скорее, осознанием. Как будто кто-то включил свет в темной комнате.

Их выбор был неожиданным, но неизбежным. Алена ушла от Димы, Инга бросила любовника. Нет, это звучит слишком просто. Они не бросили — они отпустили. Или это отпустило их? Выбор, который они сделали, был не о том, чтобы поменять местами свои жизни. Это было о том, чтобы найти себя. Или потерять? Иногда граница между этими понятиями так тонка, что ее почти нет.