Кактус и Елена (2007)

Дима, он же Кактус, с детства знал, что Елена — это его судьба. Ну, или так ему казалось. Она была той самой, из-за которой сердце начинало биться чаще, а мысли путались, как нитки в бабушкином клубке. Но жизнь, как всегда, подкинула свои сюрпризы. Олег Самохвалов, сын прокурора, — да, того самого, с ледяным взглядом и связями, которые тянулись, как корни старого дуба, — вдруг оказался рядом с Еленой. Дима... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Она смеялась, он шутил, а Кактус оставался в тени, как будто его и не было.

Но любовь — штука упрямая. Она не сдаётся, даже когда всё против неё. Дима, несмотря на свою скромность, а может, благодаря ей, продолжал бороться. Самохвалов-старший, конечно, не дремал. Его методы были... как в том анекдоте про Штирлица: тихие, но безжалостные. Травля, сплетни, давление — всё это обрушилось на Диму, как снежная лавина. Но он держался. Держался, потому что знал: Елена — это не просто девушка, это его воздух, его свет, его... всё.

И вот, после долгих месяцев борьбы, она наконец посмотрела на него. Не на Олега, не на его машины и подарки, а на него. На Диму. Их чувства вспыхнули, как костёр в тайге, — ярко, жарко, неудержимо. Свадьба, кольца, обещания... Всё было как в сказке.

Но сказки, как известно, иногда заканчиваются слишком рано. Тайга встретила их тишиной. Не просто отсутствием звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. И тут... это случилось. Елена исчезла. Просто растворилась, как будто её и не было.

Дима остался один. Один среди деревьев, которые шептали что-то непонятное, среди запахов старой древесины, пахнущей временем, и мха, который был мягким, как ковёр, но холодным, как лёд. Он шёл, спотыкался, падал, но вставал. Потому что знал: она где-то здесь. И он найдёт её.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Его путь — это не просто поиск. Это испытание. Встречи с медведями, которые смотрели на него, как на добычу, но почему-то отступали. Ночные костры, которые горели, но не грели. И этот странный звук... то ли ветер, то ли чьи-то шаги.

Дима шёл. Шёл, потому что другого выхода у него не было. И где-то в глубине души он понимал: это не просто поиск Елены. Это поиск себя.

Но об этом — позже.