Самая красивая жена (1970)

22-летний Вито Ювара, молодой, но уже амбициозный член мафиозной семьи, решает, что пришло время жениться. Нет, не из-за любви — это было бы слишком просто. Ему нужен был шаг, который укрепил бы его позиции, сделал бы его... нет, скорее, их — его и его семьи — более весомыми в глазах других кланов. Его выбор пал на Франческу, юную сицилианку с глазами, которые, казалось, знали больше, чем она сама готова была признать. Она была красива, но не той красотой, что бросается в глаза, а той, что проникает под кожу, как запах старого вина, оставшегося в бокале после полуночи.

Когда Вито сообщил ей о своём намерении, она не ответила сразу. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. Потом она сказала «нет». Гордо, но без вызова. Просто «нет». Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось, что в её голосе была не только гордость, но и что-то ещё — сожаление, может быть? Вито, конечно, не ожидал этого. Он привык, что его желания исполняются, как по волшебству. Или, скорее, как по приказу. Отказ стал для него ударом, но не тем, что ломает, а тем, что разжигает. Оскорблённый, он решил, что Франческа и её семья заплатят за это.

Он начал с малого — давление на бизнес её отца, угрозы, которые приходили в виде писем, написанных от руки, с чернилами, пахнущими железом и страхом. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Франческа подала заявление в полицию. Не просто заявление — обвинение в изнасиловании. Её родители, конечно, не поверили. «Мафия неприкасаема», — говорили они, как будто это было что-то само собой разумеющееся, как то, что солнце встаёт на востоке. Но Франческа не сдавалась. Она искала поддержки у журналистов, активистов, у тех, кто ещё не забыл, что такое справедливость.

А Вито? Он продолжал жить, как будто ничего не произошло. Его тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он не знал, что Франческа уже стала чем-то большим, чем просто девушкой, которая сказала «нет». Она стала символом. И когда их пути снова пересеклись, это было не просто столкновение — это была битва, где ставкой была не только их судьба, но и что-то большее. Что именно? Это уже другая история. Или, может быть, продолжение этой.