Хорошая мать (2021)

Нора всегда знала, что жизнь — это не прямая дорога. Скорее, как та старая тропинка за домом, где корни деревьев выпирают из земли, норовя споткнуть тебя в самый неподходящий момент. Но она не ожидала, что споткнётся её сын. Нет, не споткнётся — упадёт. И не просто упадёт, а врежется в землю так, что отголоски этого падения будут звучать ещё долго.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Сын и его друзья. Она видела это по их глазам — пустым, будто выгоревшим. Но тогда она не придала значения. А потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Заправка. Ограбление. Сирены. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и ты не можешь вдохнуть, не можешь выдохнуть.

Нора не помнит, как добралась до участка. Помнит только запах старой древесины, пахнущей временем, в коридоре. И руки — свои, дрожащие, будто они принадлежат кому-то другому. Она схватилась за стул, чтобы не упасть. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

С тех пор её жизнь стала похожа на бег по кругу. Юристы, бумаги, звонки. Она звонила всем, кто мог помочь. Или хотя бы выслушать. Но двери закрывались одна за другой, как в том анекдоте про Штирлица, где он пытается найти выход, а вокруг только стены.

Иногда она приходила к сыну. Сидела напротив него через стекло, смотрела на его лицо — такое знакомое и такое чужое. Говорила о том, что каждый заслуживает второго шанса. Что он должен измениться. Но слова казались пустыми, как будто их уносил ветер, не давая коснуться земли.

Тени плясали на стенах камеры — то ли демоны, то ли просто отблески фонаря за окном. Нора сжимала руки в кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Она не сдастся. Не может сдаться. Потому что это её сын. Её кровь. Её боль.

И всё же... иногда, в самые тихие моменты, она ловила себя на мысли, что боится не только за него. Боится за себя. За то, что останется, когда всё закончится. Если закончится.

Но об этом она никому не говорила. Даже себе.