Увлекшийся (1995)

Он стоял на краю каньона, и ветер, словно старый знакомый, обнимал его плечи. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. Он зажмурился, пытаясь уловить что-то ещё, но ничего. Только запах сосны, смешанный с пылью, которая осела на губах, как мел. И вдруг — её смех. Звонкий, как колокольчик, но с какой-то хрипотцой, будто она только что бежала. Или плакала. Он обернулся.

Она стояла в нескольких шагах, смотря на него так, будто знала его всю жизнь. Её глаза — нет, не глаза, а скорее взгляд — были как две щели в плотной завесе, за которой скрывалось что-то... не то чтобы запретное, но недоступное. Ему стало неловко, и он попытался отвести взгляд, но не смог. Это было как в том анекдоте про Штирлица: чем больше он старался не смотреть, тем сильнее хотелось. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они начали говорить. Нет, скорее, она говорила, а он слушал, ловя каждое слово, как будто это были не слова, а капли дождя после долгой засухи. Она рассказывала о школе, о своих мечтах, о том, как ненавидит этот город. А он... нет, они начали двигаться иначе. Не вместе, но параллельно, как две реки, которые вот-вот сольются. Или уже слились? Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Её кожа пахла солнцем и чем-то ещё — сладким, как спелая груша. Он коснулся её руки, и она не отстранилась. Тени вокруг них плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он чувствовал, как что-то внутри него ломается, но не мог понять, что именно. Привычный порядок? Или просто иллюзия порядка, которую он так долго поддерживал?

Она улыбнулась, и он понял: это уже не остановить. Страсть, которая началась как искра, теперь горела, как пожар. И он знал, что этот огонь либо сожжёт его дотла, либо... Нет, он не знал. И, может быть, именно это делало всё таким невыносимо прекрасным.