Гудбай, мой бай 2 (2019)

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Айжан и Ермек. Она — с тихим упрямством, он — с осторожностью, будто боялся раздавить хрупкое стекло их общего мира. Второй ребенок. Мечта или обуза? Айжан видела его во сне — маленького, с глазами, как у Ермека, но с её улыбкой. Ермек же считал цифры в уме, как в том анекдоте про Штирлица, только без смеха. «Мы едва сводим концы с концами», — говорил он, но это звучало как-то... не так. Не то чтобы неправда, но будто он сам не верил в свои слова. Или, может, просто боялся поверить.

Бахыт и Айбын. Три дочки — три солнца, три шторма. Бахыт иногда ловила себя на мысли, что смотрит на мальчишек во дворе с какой-то... нет, не завистью. С тоской? Нет, скорее, с вопросом. «Почему не нам?» — шептала она в пустоту, но Айбын слышал. Он слышал, даже когда молчал. Его молчание было густым, как запах старой древесины, пахнущей временем.

А Вага и Наташа... Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Америка. Земля обетованная или ловушка? Вага стоял на пороге, буквально и метафорически. Запах кофе из соседней квартиры смешивался с чем-то кислым — то ли из мусорного ведра, то ли из его собственных мыслей. «Мы не можем просто взять и уехать», — сказал он, но Наташа уже видела их будущее — яркое, далёкое, без этих серых стен.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

И всё же они продолжали идти. Не потому, что знали куда, а потому, что остановиться было страшнее.