Илья Муромец и Соловей Разбойник (2007)

Великая земля Русь. Где-то там, за лесами, за полями, за туманами, что клубились над реками, как дым от костра, жили богатыри и разбойники. И князь, конечно, был. Тот самый, который старался держать всё в узде, но... нет, не в узде, скорее, в равновесии. Как на весах: с одной стороны — справедливость, с другой — хаос. И вот однажды весы качнулись. Казну украли. Да не просто украли — вынесли из-под самого носа, как в том анекдоте про Штирлица. Князь, конечно, взбеленился. А кто бы не взбеленился?

Илья Муромец, богатырь, что стоял рядом, молчал. Молчал так, будто слова его были каменными, и каждое — тяжестью на сердце. Князь кричал, Илья молчал. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Князь понял, что один он не справится. Илья понял, что молчать больше нельзя. Они... нет, скорее, он начал двигаться иначе. Вместе.

За ними увязалась корреспондентка из «Новой бересты». Летопись, говорила она. Летопись, которая пахла свежей краской и старыми чернилами. Запах, который смешивался с запахом конского пота и пыли дорог. Дороги... они вели их всё дальше. До Царьграда.

Там их встретил император. Не то чтобы радушно. Скорее, как кошка, которая принюхивается к чужому. И тут... вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Император, обиженный чем-то, что даже не было сказано вслух, заключил союз с Соловьём. С тем самым разбойником, который свистел так, что деревья гнулись, а люди падали замертво.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Князь и Илья стояли спиной к спине. Не знаю, как они это сделали, но они поняли друг друга без слов.

И вот они уже не просто князь и богатырь. Они — щит и меч. Они — то, что стоит между Русью и бедой. А что будет дальше? Кто знает. Может, они победят. Может, проиграют. Но одно ясно: это только начало. Или конец? Нет, начало.

(И да, запах старой древесины, пахнущей временем, всё ещё витал в воздухе. Как будто сама история дышала им.)