Кейт (2021)

Кейт. Она всегда была странной — не той, кого ждут. Не той, кто вписывается. С детства она шла по краю, как по канату, не замечая пропасти под ногами. Ви... нет, скорее, он стал для нее не просто наставником. Он был всем: семьей, другом, тенью, которая всегда рядом. Но тени, знаете ли, имеют привычку исчезать, когда свет становится слишком ярким. Или слишком темным.

Осакский дождь. Он лил так, будто хотел смыть с нее что-то. Не кровь — она давно привыкла к крови. Что-то другое. Может, ту самую последнюю каплю сомнения. Ребенок. Она помнит его глаза — не испуг, не ужас, а... недоумение. Как будто он спрашивал: «Зачем?» И она сама не знала.

Прошло десять месяцев. Десять месяцев, которые она пыталась прожить как все. Но «как все» — это не про нее. Она покупала кофе, смотрела на людей в метро, даже пыталась завести кактус. Но кактус засох. Как и она.

И вот это. Гонка. Больница. Запах антисептика, смешанный с чем-то сладковатым, как будто смерть решила приправить себя ванилью. Полоний-204. Сутки. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату.

Но она не сломалась. Нет. Она... переродилась. Или просто вспомнила, кто она. Кейт. Та самая Кейт, которая не боится. Та, которая знает, как сделать так, чтобы боль ушла. Или чтобы пришла.

Она вышла из больницы. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она шла, не зная, куда. Но зная, зачем.

Потом это случилось. Ты поймешь, о чем я. Когда она увидела их — тех, кто решил, что она всего лишь пешка. Она улыбнулась. Не той улыбкой, которую ждут. А той, которая говорит: «Вы недооценили меня. И это ваша последняя ошибка.»

Запах старой древесины, пахнущей временем. Он напомнил ей что-то. Что именно? Она не могла вспомнить. Но это неважно. Важно было другое.

Она шла. И знала, что это ее последний путь. Но не конец. Нет. Это было начало чего-то большего. Или просто конец того, что должно было закончиться.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?