Честная куртизанка (1998)

Венеция, 1583 год. Вероника Франко. Юная, но не по годам острая на язык, с глазами, в которых отражались каналы — то ли в них, то ли в ней самой что-то плескалось, как вода в узких протоках. Она шла по мосту, и ветер трепал её платье, словно пытаясь унести с собой кусочек её души. Или, может, просто платье было слишком тонким, как и её надежды.

Марко. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Встречи стали короче, взгляды — длиннее. Его отец, конечно, не одобрял. «Бедность — это не порок, но и не достоинство», — говорил он, и Вероника чувствовала, как эти слова оседают на её плечах, как пыль на старых книгах.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Мать, бывшая куртизанка, смотрела на неё так, будто видела в ней не дочь, а проект. «Ты можешь быть больше, чем просто бедная девушка, — говорила она, — ты можешь быть... нужной». Вероника чувствовала, как её сердце сжимается, как будто его обмотали верёвкой.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Она стояла перед зеркалом, и отражение казалось чужим. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в комнате. Вероника провела рукой по стене, и шероховатость штукатурки напомнила ей о чём-то давно забытом. Она думала о Марко, о его руках, которые были тёплыми, как хлеб из печи. Но хлеб быстро черствеет, не так ли?

Мать настаивала. Вероника колебалась. Сердце или долг? Любовь или выживание? Она смотрела в окно, и канал внизу казался ей пропастью. Или мостом. Всё зависело от того, с какой стороны смотреть.

А потом... ну, вы знаете, как это бывает. Иногда выбор делает за тебя сама жизнь. Или смерть. Или что-то между.