Четверг (2022)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую, которая давит на уши. Воспитательница, та самая, которую все звали «диди» — старшая сестра, — стояла у окна. Ее фигура, обычно такая мягкая, уютная, теперь казалась... нет, не угрожающей, скорее, чужой. Как будто кто-то другой надел ее кожу. Дети, те самые малыши, которые еще час назад смеялись, лепили из пластилина и бегали по комнате, теперь сидели на полу. Не плакали. Просто сидели. Как будто их голоса растворились в той самой ватной тишине.

Потом это случилось. Ты поймешь, о чем я. Она взяла ножницы. Нет, не те, которыми режут бумагу для аппликаций, а большие, кухонные, с тусклыми лезвиями. Они блеснули в свете лампы, и кто-то из детей — нет, не дети, скорее, один из них — вскрикнул. Но это был не крик страха. Скорее, удивления. Как будто он вдруг понял, что мир не такой, каким он его знал.

Запах. Старой древесины, пахнущей временем, смешанный с чем-то сладким, почти приторным. Может, это был запах страха? Или просто аромат ладана, который всегда горел в углу комнаты? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Тени на стенах плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Диди повернулась. Ее глаза — нет, не глаза, а взгляд — был пустым. Не злым, не безумным. Просто пустым. Как будто она смотрела сквозь них, сквозь стены, сквозь весь этот район, где каждый дом был крепостью, а каждый житель — королем.

«Мы будем ждать», — сказала она. Кому? Детям? Себе? Может, кому-то еще, кто стоял за дверью, за окном, за пределами этого мира?

И они ждали. Тишина сгущалась, как суп, который варится слишком долго. А потом... потом началось что-то, что даже я не могу описать. Но вы почувствуете это. Когда-нибудь.