Интердевочка (1989)

Таня сидела у окна, обхватив колени. За стеклом — серый Ленинград, дождь, лужи, в которых отражались фонари, как в том анекдоте про Штирлица. Она затянулась сигаретой, дым смешался с запахом старой древесины, пахнущей временем. Её пальцы нервно перебирали пачку валюты — доллары, марки, франки. Деньги, которые она заработала. Нет, скорее, выменяла. На что? На себя. На время. На надежду.

Она мечтала о другом. Не о том, что было, а о том, что могло бы быть. О другом городе, другой жизни, другом себе. Она представляла, как выходит из самолета где-нибудь в Стокгольме или Париже. В платье, которое не кричит, а шепчет. С мужчиной, который не смотрит на неё как на товар. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Она встретила его. Иностранца. Не того, кто обещал золотые горы, а того, кто просто слушал. Его голос был как тёплый чай в холодный вечер. Но что-то в его глазах — отстранённость? Нет, скорее, осторожность.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Она чувствовала, как её прошлое тянет её назад, как тяжёлый плащ. Но она уже не та. Или всё ещё та? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Она смотрела на свои руки — тонкие, с едва заметной дрожью. Руки, которые держали столько чужих тел, а теперь держали только сигарету и стакан чая.

Она хотела стать другой. Не просто уехать, а переродиться. Но как? Как сбросить кожу, если она приросла к телу?

Дождь стучал в стекло. Таня закрыла глаза. Запах дождя, смешанный с запахом её духов — дешёвых, но знакомых. Она вдруг поняла: она уже другая. Просто ещё не знает, какая.