Мерзлая земля (2011)

Аляска. Холод, который не просто кусает кожу — он въедается в кости, как ржавчина. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. И где-то в этой вате — он. Роберт Хансен. Пекарь, охотник, отец. Или... нет, скорее, монстр. Но кто бы поверил? Его лицо — как открытая книга, только страницы пустые. Или нет, не пустые — просто написаны на языке, который никто не понимает.

Синди Полсон. Семнадцать лет, и её дыхание — как пар из чайника, рваное, прерывистое. Она бежала. Нет, не так — она *вырвалась*. Её ноги скользили по мерзлой земле, а за спиной — тени. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Она привела их к нему. Копы. Один из них — детектив, который не спал уже... сколько? Трое суток? Четверо? Его глаза — как угли, тлеющие в пепелище. Он знал. Нет, не знал — *чувствовал*. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешанный с чем-то сладким, приторным. Пекарня. Или... нет, это не просто пекарня. Это ловушка.

Хансен улыбался. Его улыбка — как трещина на льду. Кажется, безопасно, но шагни — и провалишься. "Я не такой", — говорил он. И люди верили. Почему? Потому что он был... обычным. Слишком обычным. Как в том анекдоте про Штирлица — чем очевиднее, тем невероятнее.

Но детектив не отступал. Его подозрения — как игла, которая всё глубже вонзается в кожу. Он копал, рыл, искал. И нашёл. Не сразу, не вдруг, но... нашёл.

Аляска. Холод. Тишина. И где-то там, в этой вате, — правда. Горькая, как полынь, и тяжёлая, как свинец.