Жасмин (2013)

Жасмин стояла у окна, глядя на туман, который медленно пожирал Сан-Франциско. Он... нет, скорее, они — эти клочья серого ватного неба — начали двигаться иначе, будто дразня её. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, липкую, как та, что остаётся на пальцах после чистки старого пианино. Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в квартире её сестры. Или это был запах её собственных воспоминаний? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Она потянулась за бокалом вина, но рука дрогнула. Вино — нет, не вино, а что-то другое, что-то, что она не могла назвать, — вдруг стало казаться ей слишком сладким, почти приторным. Как в том анекдоте про Штирлица, где всё было не тем, чем казалось. Её жизнь, её брак, её блеск — всё это теперь казалось ей чужим, как будто она смотрела на себя со стороны, через запотевшее стекло. Тени на стенах плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, где она когда-то блистала. Теперь же она была здесь, в этой уютной, но простой квартире, где даже ковёр на полу казался слишком грубым для её ног.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Она вдруг поняла, что не может больше притворяться. Не может носить эти маски, которые когда-то были её второй кожей. Кожа. Да, кожа. Она почувствовала, как её собственное тело стало чужим, как будто оно больше не принадлежало ей. Возможно, это было началом. Или концом? Она не знала. Но знала одно: тишина, эта липкая, ватная тишина, больше не была её врагом. Она стала её убежищем. Или тюрьмой? Нет, скорее, чем-то средним. Как та старая древесина, которая пахла временем, но всё ещё держалась на своих местах.