Лучше не бывает (1997)

Мелвин Адал — человек, который ненавидит мир. Нет, не так. Он ненавидит людей. Или, может, просто боится их. Его квартира — крепость, где каждый предмет стоит на своём месте, как солдат на параде. Но это не порядок, а обсессия. Он моет руки до красноты, избегает трещин на тротуаре, как будто они — пропасти в его сознании. И всё же... что-то в нём есть. Что-то, что заставляет его писать. Писать так, что люди плачут. Но сам он не плачет. Он... нет, скорее, они — его эмоции — давно заперты где-то глубоко, как старые письма в пыльном ящике.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Сосед — художник, вечно пахнущий краской и чем-то ещё, сладковатым, как заплесневелый хлеб, — попросил его присмотреть за собакой. Верде, кажется. Нет, Верди. Маленький пёс, который смотрел на Мелвина так, будто знал его всю жизнь. Или видел сквозь него. Мелвин хотел отказаться, но... но что-то в этом взгляде. Что-то, что заставило его сказать «да». Или, может, это был запах — запах собачьей шерсти, смешанный с чем-то тёплым, почти человеческим.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Мелвин сидел на диване, а Верди лежал у его ног. И вдруг... вдруг он почувствовал, как что-то внутри него сдвинулось. Как будто трещина в тротуаре вдруг исчезла. Или, может, он просто перешагнул её.

Они начали гулять. Нет, не так. Они начали двигаться иначе. Мелвин, который раньше обходил людей за три квартала, теперь останавливался, чтобы поговорить. С кем? С соседкой, которая всегда улыбалась, но глаза её были полны грусти. С мальчишкой, продающим газеты на углу. С миром, который вдруг перестал быть враждебным. Или, может, он просто начал его видеть.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Мелвин шёл по улице, и ветер нёс запах старой древесины, пахнущей временем. Верди бежал впереди, и Мелвин вдруг понял, что он не один. Не просто не один — он был частью чего-то большего.

Что это было? Любовь? Нет, слишком громко. Просто... жизнь. Которая, оказывается, может быть иной. Или, может, он просто начал её замечать.