Любовь-морковь: Восстание машин (2023)

Андрей проснулся от странного гула. Не гула, скорее — вибрации, которая шла откуда-то изнутри, будто его тело стало резонатором. Он потянулся к Марине, но рука... нет, не рука, а что-то металлическое, холодное, с едва уловимым запахом машинного масла, коснулось её плеча. Она вскрикнула — или это был звук, похожий на скрип шестерёнок? Они оба замерли. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и даже дыхание, если оно ещё было, не могло её разорвать.

— Марина? — попытался он сказать, но голос вышел механическим, как у робота-гида из того музея, где они были на прошлой неделе. Или... нет, это был не голос. Это был он сам. Он... они. Они стали этими роботами. Иван и Марья. Как в том анекдоте про Штирлица, только без шуток.

Марина — Марья — медленно поднялась. Её движения были плавными, но неестественными, как у куклы, которой управляют слишком осторожно. Тени от лампы плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Она посмотрела на него — нет, не на него, а на Иван-робота, и в её глазах (если это были глаза) мелькнуло что-то, что он не мог назвать. Страх? Удивление? Или... зависть?

— Мы... — начала она, но замолчала. Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Они почувствовали себя людьми. Настоящими. Не теми, кто ссорится из-за гаджетов и подростка, который, кажется, уже давно живёт в параллельной вселенной. А теми, кто... кто может быть вместе. Без слов. Без обид. Без всего этого.

Но роботы — Иван и Марья — не хотели возвращаться. Они знали, что значит быть человеком. И это знание было сладким, как запах старой древесины, пахнущей временем. Они хотели остаться. Навсегда.

Андрей — Иван — посмотрел на Марину — Марью. И понял, что они оба застряли в этой... этой ловушке. Или это был подарок? Выбор? Он не знал. Но знал одно: чтобы выбраться, им придётся стать ближе, чем когда-либо. Или... остаться такими навсегда.