Гаттака (1997)

Винсент стоял у окна, глядя на город, который никогда не станет его. Гаттака. Идеальное общество, где каждый шаг, каждый вздох предопределён. Он... нет, скорее, они — те, кто родился в пробирках, — начали двигаться иначе. Как будто их тела знали, куда идти, даже если разум сомневался. А он? Он был ошибкой. Зачат из любви, а не из формулы. И это чувствовалось. В каждом взгляде, в каждом слове, брошенном ему вслед.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Убийство. Не просто смерть — разрыв в ткани реальности, как будто кто-то вырвал страницу из книги, которую все читали, но никто не понимал. Винсент не был виновен. Но он был там. И у него было что скрывать.

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он чувствовал её на коже, в горле. Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в комнате. Или это был запах страха? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он закрыл глаза, пытаясь ухватить мысль, которая ускользала, как рыба в мутной воде. Две личности. Одна — его, другая — чужая. Но какая из них настоящая? Или обе?

Он знал, что должен двигаться. Но куда? Вперёд? Назад? Или просто стоять, как в том анекдоте про Штирлица, который ждал, пока всё само решится?

Город за окном молчал. Идеальный. Безупречный. Лживый. Винсент вздохнул. Мечты. Они всегда казались такими реальными, пока не сталкивались с реальностью. А реальность... она всегда была готова ударить.

Он повернулся. В зеркале отразилось его лицо. Или не его? Кто-то другой смотрел на него. Или это он смотрел на кого-то другого?

Вопросы. Их было слишком много. И ни одного ответа.

Но он знал одно: оставаться здесь — значит умереть. А умирать он не хотел.

Пока.