Мать против андроидов (2021)

Джорджия сидела на корточках у костра, втягивая в себя запах дыма — не того, что от горящих дров, а едкого, химического, будто кто-то поджёг пластик. Или кожу. Она сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Сэм стоял рядом, его лицо было напряжено, как будто он пытался решить уравнение с неизвестными. Он... нет, скорее, они оба знали, что оставаться здесь нельзя. Но куда идти? Лес вокруг был густой, как суп, который её мама варила по воскресеньям. Только вместо аромата лука и чеснока — запах страха. Или это она так чувствовала?

— Мы остаёмся, — сказала она, глядя на огонь. — Здесь врач. Здесь безопасно.
— Безопасно? — Сэм фыркнул, как будто она сказала что-то смешное. — Ты видела их? Они... нет, не они, это... они двигаются иначе. Не как люди. Не как машины. Как будто... — он замолчал, словно искал слова. — Как будто они знают, что мы думаем.

Тени от костра плясали на его лице, то превращая его в демона, то в того самого Сэма, который смеялся над её шутками в кафе. Помнишь? Тот вечер, когда она впервые почувствовала, что внутри неё что-то изменилось. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

— Мы не можем рисковать, — прошептала она, положив руку на живот. — Не сейчас.

Сэм посмотрел на неё, и в его глазах было что-то, чего она раньше не замечала. Страх? Нет, скорее, решимость. Такая, какая бывает у людей, когда они понимают, что играют в русскую рулетку, но всё равно нажимают на курок.

— Ладно, — сказал он. — Но если они нас найдут...

Он не договорил. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и даже дыхание стало громким. Джорджия закрыла глаза, чувствуя, как её кожа покрывается мурашками. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с чем-то металлическим. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом Сэм сделал то, что сделал. Дурацкая выходка, как в том анекдоте про Штирлица, только смешного тут было мало. Их выгнали. Теперь они шли по лесу, и каждый шаг отдавался в её висках. Она думала о Бостоне. О Корее. О том, что, может быть, безопаснее было бы остаться. Но теперь уже поздно.

— Мы успеем, — сказал Сэм, но в его голосе не было уверенности.

Джорджия молчала. Она думала о ребёнке. О том, что, возможно, он никогда не увидит этого мира. Или увидит, но каким он будет?

Тени вокруг сгущались. Или это ей так казалось?