Легенда о пианисте (1998)

На борту «Вирджинии» — нет, не так. На борту этого гиганта, этого плавучего города, где пахло солью, маслом и чем-то ещё, что невозможно назвать, но что всегда напоминало о бесконечности, — в ящике с лимонами нашли его. Новорождённый. Кто-то сказал: «Дэнни Будманн T.D. Лемон 1900». Имя, как будто вырванное из старой газеты, случайное, но в то же время — нет, не случайное. Оно прилипло к нему, как запах дыма к одежде. Или как мелодия, которую нельзя забыть, даже если очень хочется.

Он... нет, скорее, они — пассажиры, команда, сам корабль — начали двигаться иначе, когда он впервые коснулся клавиш. Это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, а потом... потом он разорвал её. Играл так, будто рояль был частью его тела, как в том анекдоте про Штирлица, который мог говорить с кем угодно, даже с самим собой. Но это не анекдот. Это было реально.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Он никогда не сходил на берег. Ни разу. Говорил, что боится. Не океана, нет. Океан он знал, как свои пять пальцев. Боялся он чего-то другого. Может, бесконечности? Или, наоборот, её отсутствия? Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с запахом его страха. Или это был не страх? Может, просто... предчувствие?

Однажды кто-то спросил его: «Почему ты не уйдёшь?» Он улыбнулся. «А куда?» — ответил. Играл дальше. Мелодия лилась, как вода, как ветер, как что-то, что нельзя остановить. Но однажды это остановилось. Или нет? Вы слышите? Тишина. Не просто отсутствие звука...