Сезон охоты (2006)

Лес. Он всегда был больше, чем просто деревья и тропы. Это был живой организм, дышащий, пульсирующий, иногда — угрожающе тихий. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую. Гризли, которого звали... нет, не звали. У него не было имени. Он был просто медведем, выросшим среди людей, но теперь — здесь. В этой тишине.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Лесные тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, когда всё уже давно вышло из-под контроля. А он — медведь — шёл. Нет, не шёл. Он плыл сквозь эту густоту, ощущая каждый запах: старую древесину, пахнущую временем, горьковатую хвою, что цеплялась за шерсть, и что-то ещё. Что-то, что он не мог назвать, но что заставляло его сердце биться быстрее.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Олень. Да, олень. Не просто олень, а тот, который смотрел на него не как на угрозу, а как на... что? На равного? На странного гостя, который пришёл не вовремя, но которого всё равно нужно принять. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они шли вместе. Нет, не шли. Они существовали рядом, как два куска пазла, которые не должны подходить, но почему-то подходят. Лес вокруг них был полон звуков: треск веток, шелест листьев, крики птиц, которые, казалось, знали что-то, чего не знали они. А может, это просто ветер играл с ними, как с куклами.

Егерь где-то там, далеко. Он искал. Искал своего медведя. Но медведь уже не был его. Он был... чем? Частью леса? Частью чего-то большего? Или просто зверем, который нашёл друга в том, кто по всем законам природы должен был быть врагом?

Тени сгущались. Воздух снова стал ватой. Тишина. Но теперь она была другой. Теперь в ней было что-то... живое. Что-то, что ждало. Или, может, просто наблюдало.

Кто знает?