Гнев Ван Хельсинга (2022)

Доктор Ван Хельсинг, усталый и заросший, приезжает в трансильванскую деревню на телеге с поклажей. Местные шепчутся о пропавших детях, но мэр Ковач отмахивается: «Опять цыгане шалят». В кабаке «Чёрный козёл» старуха суёт Ван Хельсингу мешочек с чесноком: «Бери, недорого». Ночью он находит в лесу оборванную девочку Марию — та вся в грязи, твердит одно: «Он ест их».

В заброшенной часовне Ван Хельсинг обнаруживает подвал с гробами. Один открыт — внутри следы крови и детская кукла. На стене царапины, будто кто-то выбирался изнутри. Возвращаясь, он видит, как мэр тайком несёт в лес ведро с мясом. «Для собак», — бурчит Ковач, но доктор замечает у него на шее свежие шрамы.

Мария исчезает из сарая, где он её спрятал. На полу лужа тёмной воды, пахнет болотом. По следам Ван Хельсинг выходит к озеру. Под водой — затонувшая церковь. Внутри Дракула в рваном камзоле кормит детей кровяной похлёбкой: «Кушайте, растите большими». Доктор стреляет из арбалета, но пули проходят сквозь него. «Я не вампир, — смеётся граф. — Я голод».

Ван Хельсинг поджигает церковь серой из своего мешка. Дракула шипит, превращается в тухлый пар. Дети бегут к лодке. Утром мэр Ковач лежит на берегу с прокушенной горлом — сухим, как пергамент. В телеге доктор находит записку: «Он не первый. Не последний». Лошадь фыркает, и Ван Хельсинг трогает поводья, глядя на дорогу в горы.