Мария Кюри ()

Польша, 1891 год. Мария Складовская упаковывает вещи в деревянный сундук: книги, черное платье, фотографию сестры. «Ты уверена?» – спрашивает отец. Она кивает, садится в поезд до Парижа.

Лаборатория в Сорбонне. Пьер Кюри роняет пробирку, замечает Марию за микроскопом. «Вы работаете с ураном?» – он протягивает ей образец. Они измеряют излучение, записывают данные в потрепанный блокнот.

1895 год. Свадьба в мэрии. Пьер надевает кольцо Марии, она поправляет воротник его пиджака. Вместе арендуют сарай – стены пропускают ветер, на столе груда руды. «Это не тепло, не свет... что-то новое», – шепчет Мария, глядя на мерцание в колбе.

1903 год. Швеция. Мария в темном платье стоит перед академиками, пальцы сжимают медаль. «Радий – это элемент», – говорит она четко. В зале шорох, кто-то кашляет.

Париж, 1906 год. Пьер выходит из дома под дождь, оглядывается – Мария машет ему из окна. Через час толпа у моста, зонты, крики. Тело под колесами конного экипажа.

Лаборатория теперь ее одна: стаканы с растворами, счетчик Гейгера щелкает без остановки. Дочь Ирен спрашивает: «Почему папа не вернется?» Мария гладит ее по волосам, возвращается к столу – там лежат листы с формулами и недопитый кофе.

1911 год. Скандал: газеты печатают письма к Поль Ланжевену. «Ученой даме не место в Академии!» – кричат на заседании. Она молча собирает портфель, выходит под свистки.

Первая мировая. Мария грузит рентгеновские аппараты в машину, едет на фронт с Ирен. «Влево», – командует она солдатам, настраивая трубку над раненой ногой бойца.

1920-е годы. Руки покрыты ожогами от радия, зрение падает. «Остановитесь», – уговаривает врач. Она отодвигает стакан с лекарством: «Еще один эксперимент».