Проект Вальхалла (1 сезон)

Представь: Алина Райло, эта упрямая учёная с вечно растрёпанными волосами, которые полярный ветер превратил в какой-то невообразимый беспорядок, сейчас где-то там, в финской глуши, продирается сквозь снежную целину. Лапландия, понимаешь? То место, где даже мороз злится, как будто ему кто-то задолжал. Кожа горит, будто её отхлестали пощёчинами, а под ногами — километры белого безмолвия. Но она лезет дальше. Не только ради науки — её отец десять лет назад просто растворился в этой их «параллельной вселенной». Оставил после себя только обрывки дневников и эту чертову идею, что где-то за северным сиянием прячутся ответы на все наши беды. Даже на тот климатический ад, который медленно душит планету.

Смешно, правда? Мы все мечтаем о каком-то великом спасении, а она верит, что пазл сложится где-то между ледяными торосами и записками отца, зашифрованными в ритуалах саамских шаманов. Представляешь, как это — искать родителя в мире, которого, возможно, вообще нет? То ли это экспедиция, то ли просто бегство от себя. Иногда ей кажется, что ветер доносит отцовский смех — тот самый, нервный, срывающийся, каким он смеялся перед тем, как исчезнуть. А потом — бац! — полярная ночь выдыхает сполохи зелёного огня, и Алина замирает: вдруг это он? Вдруг сигнал?

Но Лапландия, конечно, не спешит раскрывать карты. То снежная буря загонит в ледяную пещеру, то под ногами хрустнет какой-то древний артефакт — чья-то забытая история. Она спорит сама с собой: «Ну и зачем я полезла в этот морозильник?» А потом находит на скале выбитую отцом стрелу — еле заметную, как шрам. И снова идёт. Потому что если не она, то кто? Эти вселенные, кризисы, надежды… Может, всё проще: где-то там, за игрой света в небе, её папа всё ещё живёт тем вечером, когда в последний раз обнял её, двенадцатилетнюю, у порога. И ей нужно только дотянуться.

Иногда она думает, что это безумие. Но потом вспоминает его глаза — такие же упрямые, как у неё. И понимает, что другого выбора у неё нет. Даже если это всё — просто игра её воображения. Даже если она никогда не найдёт ответов. Потому что иногда надежда — это всё, что у нас есть. И она, чёрт возьми, будет идти до конца.