4 минуты бархатцев

Микото стоял у окна, глядя на город, который никогда не спал. Его пальцы нервно барабанили по подоконнику — нет, скорее, по стеклу, холодному и слегка липкому от утреннего тумана. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе, когда он вспомнил о ней. О ней, которая сейчас спала в соседней комнате, её дыхание едва слышно, как шелест страниц старой книги. Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в воздухе. Или это просто его память играла с ним, как всегда?

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Он коснулся её руки, случайно, будто невзначай. И увидел. Год. Всего год. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую, в которой слова теряются, не долетая до слуха. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Он начал искать. Архивы, книги, коллеги — всё, что могло дать хоть какую-то надежду. Но надежда — она, как тени, пляшет, то приближаясь, то удаляясь. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке, смешные и жуткие одновременно. Он чувствовал, как время сжимается вокруг него, как петля, которая вот-вот затянется.

Однажды он нашёл старую записку, затерявшуюся среди медицинских отчётов. На ней было написано что-то неразборчивое, но он почувствовал, как сердце его заколотилось сильнее. Запах пыли и чернил, едкий, но знакомый, будто из детства. Это был шанс? Или просто иллюзия?

Он не знал. Но знал одно: он не сможет просто стоять и смотреть. Любовь — она ведь не только про жертвы. Она про то, чтобы оставаться, даже когда всё внутри кричит: «Беги!» И он оставался. Каждый день, каждую минуту.

А потом... потом он понял, что иногда самое важное — это просто быть рядом. Даже если это всё, что ты можешь. Даже если это всё, что осталось.