Война под крышами (1967)

Анна Корзун стояла у окна аптеки, вглядываясь в пустоту улицы. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную, вязкую. Она... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Немцы. Их шаги стали чаще, резче, как будто что-то учуяли. Или кто-то. Она сжала в руке флакон с йодом, ощущая холод стекла, и вдруг вспомнила запах старой древесины, пахнущей временем. Это был запах её детства, запах дома, который теперь казался таким далёким.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Она увидела, как тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Но это были не демоны и не пьяные. Это были люди. Те, кто мог предать. Те, кто уже, возможно, предал.

Она оглянулась на полки с лекарствами. Каждая коробка, каждая бутылка — это была жизнь. Чья-то жизнь. Партизаны ждали её помощи, а она стояла здесь, как в том анекдоте про Штирлица, только без его хладнокровия. Её пальцы дрожали, когда она упаковывала бинты и ампулы.

— Мама, — раздался голос сына. Он стоял в дверях, бледный, как мел. — Они идут.

Она кивнула, не в силах сказать ни слова. Тишина снова накрыла её, но теперь это была другая тишина — тяжёлая, как свинец.

— Собирайтесь, — прошептала она. — Мы уходим.

Лес встретил их холодом и запахом хвои. Анна шла вперёд, чувствуя, как земля под ногами становится мягче, податливее. Свобода. Это слово звучало в её голове, как мантра. Но что такое свобода, когда за каждым деревом может скрываться смерть?

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Она остановилась, прислушиваясь. Где-то вдалеке завыл ветер, и ей показалось, что это не ветер, а чей-то голос. Чей? Она не знала. И, может быть, это было лучше.