Крёстный отец Гарлема (1-3 сезон)

Бампи Джонсон сидел в своём кабинете, заваленном папками и деньгами. Не просто деньгами — купюры лежали стопками, как кирпичи, пахнущие свежей типографской краской и... чем-то ещё. Может, потом? Нет, сейчас. Запах старой древесины, пропитанной временем, смешивался с ароматом дорогого виски. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Его люди. Те, кто раньше шёл за ним без вопросов, теперь оглядывались через плечо. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Ты чувствуешь это? Или мне показалось?

Он знал, что Гарлем — это не просто район. Это живой организм, который дышит, кричит, смеётся и умирает. И он, Бампи, был его сердцем. Но сердце — штука капризная. Оно может остановиться в любой момент. Тени за окном плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Он смотрел на них, но видел другое. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Его пальцы скользнули по краю стола, ощущая шероховатость лакированного дерева. Он вспомнил, как в детстве трогал кору старого дуба у бабушкиного дома. Тот же запах, та же текстура. Но тогда он был никем. Теперь он — всё. Или почти всё.

«Почти» — это слово, которое он ненавидел. Оно всегда где-то рядом, как назойливый комар. Ты слышишь его жужжание? Или это просто ветер за окном?

Он взял стакан, почувствовав холод стекла на ладони. Виски обожгло горло, но это было приятно. Как удар, который ты ждёшь, но он всё не приходит. Или уже пришёл?

Гарлем не прощает ошибок. Он знал это. Но знали ли они? Те, кто сейчас шептался за его спиной. Тени сгущались, но он не боялся теней. Он боялся света. Потому что свет показывает всё. Даже то, что ты давно спрятал.

Он поставил стакан на стол. Звук был глухим, как будто стол вобрал его в себя. Или это был звон?

Бампи улыбнулся. Или это была гримаса? Ты бы не понял. Но это неважно. Потому что завтра всё начнётся снова. Или уже началось?