Башмачник (2002)

Горохов... нет, скорее, Горохов — это уже потом, когда всё началось. А сначала он был просто башмачником. Не в старом смысле, конечно, не мастер с шилом и дратвой, а продавец в обувном магазине, затерянном между стеклянными небоскрёбами и помойками, которые, как в том анекдоте про Штирлица, казались вечными. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, пропитанную запахом старой кожи и пыли. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

И вот она — Алиса. Нежная, как первый снег, но с глазами, которые видели слишком много. Она вошла в магазин, и Горохов... нет, они оба начали двигаться иначе. Он, привыкший к размеренному ритму жизни, вдруг ощутил, как земля уходит из-под ног. Она — жена Пухлого, человека, чьё имя произносили шёпотом, как будто оно могло обжечь. Пухлый. Даже кличка звучала как угроза, обёрнутая в шутку.

Их встречи стали редкими, но каждая из них была как вспышка света в тёмной комнате. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Алиса пахла чем-то неуловимым — не духами, а скорее воспоминаниями. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешанный с чем-то сладким, как будто она принесла с собой кусочек другого мира. Горохов не мог понять, что это, но знал, что это важно.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Пухлый начал подозревать. Или, может, он всегда знал, но ждал подходящего момента. Горохов, привыкший к тишине, вдруг оказался в центре бури. Он научился маневрировать, как водитель маршрутки в час пик, но каждый поворот мог стать последним. Алиса... она стала для него не просто женщиной, а символом. Надежды? Свободы? Или просто жизни, которая могла быть другой.

Их история не закончилась. Или, может, она только началась. Горохов до сих пор не знает, что будет дальше, но он уже не тот башмачник, что был раньше. Он стал... нет, скорее, он начал становиться. А что будет дальше — это уже другая история. Или нет?