Гёте! (2010)

Йоганн Вольфганг фон Гёте, молодой, но уже с глазами, полными невысказанных слов, сидел в кабинете отца. Тот, с лицом, будто высеченным из гранита, говорил о дисциплине, о будущем, о том, как сын должен стать кем-то. Но Йоганн слышал только шум собственных мыслей, как ветер в листве. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе, эти мысли, когда отец объявил: «Ты поедешь в Вецлар. Работать. Учиться. Жить».

Вецлар. Городок, где время текло, как густой мёд. Где запах старой древесины, пахнущей временем, витал в коридорах суда. Где тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Йоганн втянул этот воздух, и что-то внутри него дрогнуло.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Шарлотта. Её смех, как звон колокольчика, её глаза, в которых отражалось небо. Он начал писать стихи, которые не мог закончить, потому что слова казались слишком бледными. Она была... нет, она *есть* — живая, настоящая, как запах свежего хлеба из пекарни на углу.

Но потом появился он. Тот, чьё имя Йоганн не хотел произносить вслух. Тот, кто стоял рядом с Шарлоттой, как будто имел на это право. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Йоганн писал письма, которые не отправлял. Он бродил по улицам, где каждый камень казался ему свидетелем его неудач. Ревность? Да, но не только. Это было что-то глубже, как будто он вдруг понял, что мир не вращается вокруг него.

И вот он стоит перед выбором. Остаться? Уехать? Бороться? Или... нет, скорее, принять. Принять, что любовь — это не только обладание, но и отпускание.

Тени снова пляшут, но теперь они кажутся ему не демонами, а просто тенями. Воздух всё ещё пахнет старой древесиной, но теперь этот запах напоминает ему не о времени, а о доме.

Или это просто ему кажется?