Паранормальный Веллингтон (1-4 сезон)

Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Миног остановился, прислушался. О'Лири, как всегда, шла чуть позади, но её шаги тоже замерли. Они... нет, скорее, *оно* двигалось впереди. Тень? Нет, не тень. Что-то плотнее, гуще, как будто тьма сама по себе решила стать чем-то большим.

— Ты это видишь? — спросил Миног, не отрывая взгляда.
— Вижу, — ответила О'Лири, но её голос звучал так, будто она говорила не с ним, а с кем-то ещё.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Девушка. Она появилась из ниоткуда, как в том анекдоте про Штирлица, только без шуток. Неопрятная, с глазами, которые горели... нет, не горели. Светились. Как угли в печи, которые уже почти погасли, но всё ещё могут обжечь.

— Я демон, — сказала она. Или это был он? Голос звучал странно, как эхо из глубокого колодца.

Миног хотел рассмеяться, но что-то в её словах заставило его замолчать. О'Лири, напротив, сразу полезла в протокол. Она всегда такая — сначала бумага, потом вопросы.

— Восстание мёртвых, конец света, — продолжала девушка. — Вы не верите?

Они не поверили. Кто бы поверил? Но потом началось.

В участке она... нет, *оно* начало говорить на языках, которых никто не знал. Латынь? Нет, что-то древнее. И предсказания. Маленькие, но точные. Кто-то уронит кофе. Кто-то опоздает. Сержант Маака, который давно подозревал, что в Веллингтоне что-то не так, только хмыкнул:

— Ну что, ребята, готовы к новому отделу?

Готовы? Нет. Но выбора не было.

Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в воздухе. Миног чувствовал его даже сквозь запах кофе, который он держал в руках.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросил он О'Лири.

Она кивнула, но не сказала ни слова. Её глаза были прикованы к чему-то за окном.

Вампиры, призраки, оборотни... Каждое дело — как новая головоломка. И каждый раз они понимали, что граница между мирами тоньше, чем казалось.

— Мы просто полицейские, — сказал как-то Миног.

— Нет, — ответила О'Лири. — Мы — те, кто стоит на границе.

И они стояли. Даже когда тени сгущались, а воздух снова становился ватой.