Племя (2014)

Сергей вошёл в интернат, и первое, что он почувствовал, — это тишина. Не просто отсутствие звука, а что-то плотное, будто воздух превратился в вату. Или, нет, скорее, в старую древесину, пахнущую временем. Он огляделся: коридоры, стены, выцветшие от солнца, и тени, которые плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Племя. Они не говорили, они двигались. Руки, глаза, жесты — всё это было их языком. Сергей пытался понять, но это было как читать книгу, где половина страниц вырвана. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе, когда он впервые попытался влиться. Ограбления. Риск. Адреналин, который не слышишь, но чувствуешь кожей. Запах пота, металла, страха — всё это смешалось в один коктейль, от которого кружилась голова.

А потом это случилось. Анна. Она была как луч света в этой полутьме, но свет этот обжигал. Её глаза — вы видели такие? — будто смотрели сквозь тебя, видя то, что ты сам боишься увидеть. Она была его, но не его. Наверное, так и должно было быть. Любовь в таких местах — это как спичка в бензоколонке. Красиво, но опасно.

Он начал сомневаться. Не в ней, нет, в себе. В правилах, которые раньше казались незыблемыми. Племя диктовало, а он подчинялся. Но теперь... Теперь он чувствовал, как что-то внутри него сопротивляется. Как будто тишина, которая раньше была его защитой, стала клеткой.

Потом всё пошло наперекосяк. Выбор. Между ней и ими. Между тем, что правильно, и тем, что неизбежно. Он сделал шаг, и мир вокруг него рухнул. Или, может, это он сам рухнул? Вы поймёте, о чём я.

И теперь, когда он смотрит на свои руки, он видит не просто кожу, а следы. Следы того, что было, и того, что уже никогда не будет. Тишина снова обволакивает его, но теперь она другая. Она живая. Или это он стал другим?