Заклятие 2 (2016)

Эд и Лоррейн Уоррен уже привыкли к странностям. Но это... это было другое. Сигнал пришел из северного пригорода Лондона, из дома, который, казалось бы, ничем не выделялся. Обычная семья: мать-одиночка, четверо детей. Но что-то там было не так. Не просто шум или скрип половиц — это было... как будто сам дом дышал. Или нет, скорее, наблюдал. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они вошли в дом, и сразу — запах. Не плесень, не сырость, а что-то древнее, как будто время здесь текло иначе. Старая древесина, пахнущая... нет, не просто временем, а чем-то тяжелым, как будто впитавшим в себя слишком много. Лоррейн провела рукой по стене, и кожа заныла — не холод, а что-то вроде статического электричества, только глубже. «Тут что-то есть», — сказала она, но это было очевидно. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, и даже шаги глушились.

Дети рассказали о тени, которая двигалась сама по себе. Не просто тень, а... как демоны, пляшущие в полумраке. Или как пьяные на субботней вечеринке, если уж на то пошло. Но это было не смешно. Каждый раз, когда они пытались заснять что-то, камеры выходили из строя. Или нет, не выходили из строя — они просто... отказывались. Как будто кто-то или что-то не хотело, чтобы это видели.

Эд начал задавать вопросы. Почему этот дом? Почему эта семья? Но ответа не было. Только намеки, обрывки. Мать упомянула старую игрушку, найденную на чердаке. Куклу. Или нет, не куклу — что-то вроде фигурки, но слишком... живой. Лоррейн посмотрела на нее, и ей стало плохо. Не страх, а что-то другое. Как будто она видела это раньше. Или нет, скорее, чувствовала.

Потом это случилось. Вы поймете, о чем я. Они услышали голос. Не из комнаты, не из угла — он был везде и нигде. И слова... слова, которые нельзя было понять, но которые заставляли кожу покрываться мурашками. Эд схватил Лоррейн за руку, но она уже знала. Это было не просто полтергейст. Это было что-то большее. Что-то, что ждало их. Или нет, скорее, что-то, что ждало подходящего момента.

Они должны были понять, что это. Но главное — почему. И успеют ли они остановить это до того, как станет слишком поздно.