Бой (2019)

Агент, чьё имя давно стало легендой в коридорах секретной службы, стоял у окна. Запах старой древесины, пахнущей временем, витал в комнате. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он знал, что это не просто задание. Это было что-то большее. Личное. Слишком личное.

Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Его наставник, человек, который научил его всему — как читать глаза, как прятать страх, как убивать без сожалений, — теперь был врагом. Предателем. Или нет? Вопрос висел в воздухе, как невысказанная угроза. Агент чувствовал, как пальцы сами собой сжимаются в кулак, будто пытаясь ухватиться за что-то, что уже ускользнуло. Запах пороха, смешанный с чем-то сладковатым, напоминал ему о прошлом. О тех днях, когда всё было проще. Или казалось таким.

Он шёл по следам, которые вели в никуда. Каждый шаг — как в том анекдоте про Штирлица: вроде всё понятно, но ничего не ясно. Вопросы. Их было слишком много. Почему он? Зачем? И главное — что он упустил? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они встретились в старом складе. Там, где когда-то учились стрелять. Тени снова плясали, но теперь они казались зловещими. Наставник стоял в центре комнаты, как будто ждал. Его глаза... нет, не глаза — взгляд. Он был другим. Не таким, как раньше. Агент почувствовал, как что-то сжимается внутри. Не страх. Не гнев. Что-то другое. Что-то, что он не мог назвать.

— Ты знаешь, зачем я здесь, — сказал наставник. Голос был спокойным, но в нём чувствовалась... нет, не угроза. Скорее, сожаление. Или предупреждение.

Агент не ответил. Он не мог. Вместо этого он поднял пистолет. Рука дрожала, но только чуть-чуть. Запах пыли, смешанный с чем-то металлическим, ударил в нос. Он понял, что это конец. Или начало.

Тишина снова накрыла их. Не просто отсутствие звука — будто мир замер, ожидая, что будет дальше. Агент смотрел на человека, который сделал его тем, кем он стал. И думал о том, что, возможно, он никогда его не знал.

Или знал слишком хорошо.