Пассажир 57 (1992)

Самолёт. Металлическая птица, которая должна была стать клеткой. Чарльз Рейн — нет, не просто террорист, а что-то большее, что-то вроде бури, которая всегда находит щель, чтобы просочиться внутрь. Он сидит где-то там, среди пассажиров, и, кажется, уже знает, как всё закончится. Или нет? Может, он сам не уверен, но это неважно. Важно то, что он начал. А начал он с тишины. Не просто отсутствия звука — будто воздух превратился в вату, плотную, тяжёлую, которую нельзя разорвать.

Джон Каттер. Офицер. Не просто служба безопасности — он тот, кто всегда знает, где спрятаны ключи от клетки. Он чувствует это ещё до того, как всё пошло наперекосяк. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивается с чем-то резким, химическим. Это не просто самолёт — это ловушка. Или, может, театр? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом это случилось. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Кто-то закричал. Нет, не так — кто-то издал звук, который сложно назвать криком. Это было что-то между стоном и смехом. И они начали двигаться. Он... нет, скорее, они. Рейн и Каттер. Закон и анархия. Или порядок и хаос? Нет, это слишком просто.

На высоте тысячи футов всё становится иным. Гравитация теряет смысл, а время — форму. Каттер чувствует, как его ладони становятся липкими от пота, но он не может позволить себе дрогнуть. Рейн, напротив, кажется, наслаждается этим. Его глаза — как щели в маске, через которые видно только тьму.

А потом земля. Твёрдая, холодная, но всё ещё нестабильная, будто она помнит, что только что была небом. Они продолжают двигаться, но теперь это уже не погоня — это что-то вроде танца. Танца, где каждый шаг может стать последним.

И где-то там, в углу, остаётся вопрос: кто из них действительно свободен? Или свобода — это просто иллюзия, как в том анекдоте про Штирлица?

Тишина снова накрывает всё. Но теперь она другая. Теперь она ждёт.