Симона (2021)

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Сначала это было просто: переписка, короткие сообщения, смешные мемы, которые она присылала ему из Китая, а он — с острова, где солнце палило так, что тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Но потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я.

Она писала о запахе старой древесины, пахнущей временем, в её родной деревне. Он отвечал о солёном ветре, который обжигал губы, как поцелуй, который ты не ждал. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Или, может, это было что-то другое. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они говорили о культуре, о том, как она давит, как она освобождает. О том, как этническое самосознание — это не столько корни, сколько ветер, который их раскачивает. Или, может, это просто слова. Но слова становились ближе, чем прикосновения. А потом... потом они стали ближе, чем слова.

Он... нет, они. Они начали двигаться иначе. Не так, как в том анекдоте про Штирлица, где всё предсказуемо. Здесь всё было иначе. Она писала о том, как её кожа помнит прикосновения, даже если они были только в её голове. Он отвечал, что его кожа тоже помнит, но не прикосновения, а их отсутствие.

И вот они встретились. Не на экране, не в тексте. В реальности, которая стала новой. Или, может, это была не реальность, а что-то другое. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Или, может, это было что-то другое.

Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?