Соломон Кейн (2009)

Соломон Кейн стоял на краю леса, где тьма начинала сгущаться, как будто сама природа затаила дыхание. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе — деревья, ветви, тени. Или это ему казалось? Ветер принёс запах старой древесины, пахнущей временем, и что-то ещё — серу, железо, кровь. Он знал этот запах. Он знал его слишком хорошо.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Не сразу, но поймёшь. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, плотную и тяжёлую. Кейн сжал рукоять меча, почувствовав, как кожа перчатки прилипает к металлу. Холодно. Не от погоды — от чего-то другого. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Он вспомнил клятву. Мир. Добродетель. Но как быть мирным, когда тени пляшут, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке? Он улыбнулся этой мысли, но улыбка не дошла до глаз. Глаза остались холодными, как лезвие его клинка.

Впереди что-то шевельнулось. Нет, не шевельнулось — *зашевелилось*. Как будто сама земля вздохнула. Кейн шагнул вперёд, и тут... запах. Не просто запах — вонь. Гниль, разложение, что-то древнее и зловещее. Он знал, что это значит. Знал, но не хотел верить.

— Ты опоздал, — прошептал кто-то. Или что-то. Голос был как скрип двери в заброшенном доме. Кейн обернулся, но никого не увидел. Только тени. Тени, которые становились всё гуще, плотнее, реальнее.

Он сжал меч сильнее. Клятва. Мир. Но мир — это не всегда отсутствие войны. Иногда это просто выбор. Или иллюзия выбора. Кейн сделал шаг вперёд, и тени расступились. Нет, не расступились — отступили. Как будто боялись его. Или того, что он несёт с собой.

— Ты не можешь избежать этого, — снова голос. На этот раз ближе. Горячее. Кейн почувствовал, как по спине пробежал холодок. Не страх. Нет, не страх. Что-то другое. Что-то, что он не мог назвать.

Он двинулся вперёд. Тени следовали за ним, как псы, но не нападали. Пока. Кейн знал, что это вопрос времени. Вопрос выбора. Или его отсутствия.

— Ты готов? — спросил голос. На этот раз он звучал как эхо. Как будто исходил изнутри.

Кейн не ответил. Он уже знал ответ. Или думал, что знал. Но в этом и была загвоздка, не так ли?