Смертельный спорт (1978)

3000 год. Точнее, то, что от него осталось. Гонки. Не просто гонки — это был ритуал, спектакль, где смерть играла главную роль. Мотоциклы, вернее, то, что от них осталось, — ржавые, скрипящие монстры, обвешанные шипами и лезвиями. Они не ехали — они рычали, как звери, вырвавшиеся из клетки. И люди... нет, не люди, а тени, что когда-то ими были, сидели в этих седлах, сжимая руль так, будто это была их последняя надежда. А может, так оно и было.

Трасса. Её называли «Клык», хотя никто уже не помнил, почему. Может, из-за формы, а может, из-за того, что она кусалась. Каждый поворот — ловушка, каждый метр — игра с судьбой. Тени плясали на стенах, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось? Запах гари, масла и чего-то ещё — сладковатого, как будто гниющие фрукты. Это был запах страха. Или смерти. Или того, что между ними.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Как будто трасса сама диктовала им ритм. Один за другим они исчезали в дыму, и только крики — короткие, обрывистые — напоминали, что они были здесь. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я. Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. И в этой тишине — только скрип металла, будто кто-то шепчет: «Дальше. Ты должен ехать дальше».

Кто-то выиграл? Наверное. Но победа здесь — понятие относительное. Потому что даже если ты выжил, ты уже не тот, кто был до гонки. Ты — часть этого места. Часть «Клыка». Часть тишины, что остаётся после. И запаха. Всегда этого запаха.

Выжившие? Их нет. Есть только те, кто ещё не проиграл.