Галактика Юрского периода (2018)

Экипаж «Галилео» — нет, скорее, то, что от него осталось, — высадился на планету, которая, казалось, дышала. Не в буквальном смысле, конечно, но воздух здесь был густым, почти осязаемым, как будто его можно было разрезать ножом. Или, может, это просто страх так действовал? Тишина. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату, впитывающую каждый шорох. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Они двинулись вперёд, оставляя за собой следы на мягкой, влажной почве. Запах — старый, древесный, с примесью чего-то кислого, как будто планета гнила изнутри. Капитан шёл первым, его фонарь выхватывал из тьмы странные очертания: деревья, похожие на гигантские кости, лианы, свисающие, как петли. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Смешно, да? Но смеяться не хотелось.

Потом это случилось. Ты поймёшь, о чём я. Сначала — гул, низкий, вибрирующий, как будто земля дрожала. Потом — они. Не сразу поняли, что это, но когда поняли... Нет, не динозавры. Не те, что в учебниках. Эти были другими. Зловещими. Их глаза светились, как угли, а движения — резкие, точные, будто они знали, куда идти. Или кого искать.

Шаттл. Он был где-то здесь. Или нет? Карта, которую они нашли в обломках, была нечёткой, как будто её нарисовал ребёнок. Или кто-то, кто хотел, чтобы они заблудились. Каждый шаг вперёд — это шаг в пасть. В прямом смысле. Один из них — нет, двое — уже не вернутся. Выжившие? Нет, скорее, те, кто ещё не умер.

И всё же они шли. Потому что другого выбора не было. Или был? Может, стоило остаться на корабле, дождаться помощи... Но помощь не придёт. Это они поняли сразу. Как в том анекдоте про Штирлица: надежда умирает последней. Но здесь она умерла первой.

Они шли. И планета смотрела на них. И ждала.