Иностранец (2017)

Цюань стоял у окна своего ресторана, наблюдая, как Лондон просыпается. Утро было серым, как обычно, но в этом что-то было. Не просто серость — скорее, будто город накрыли старым одеялом, пропахшим дождём и дымом. Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Люди. Быстрее, резче. Или это ему казалось? Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Его дочь, Ли, завтракала за угловым столиком. Она смеялась, и этот звук — звонкий, как колокольчик, — казался единственным, что пробивалось сквозь эту ватную тишину. Тишину. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Он хотел сказать ей что-то, но слова застряли где-то в горле. Потом это случилось... ты поймёшь, о чём я.

Взрыв. Не грохот, а скорее глухой удар, как будто кто-то хлопнул дверью в пустой комнате. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Запах гари, пыли, чего-то ещё — металлического, как кровь. Он бежал, спотыкаясь о обломки, крича её имя. Но Ли уже не было.

Власти говорили что-то о расследовании, о террористах, о IRA. Но слова их были пусты, как скорлупа от ореха. Цюань слушал, но не слышал. Его пальцы сжимались в кулаки, ногти впивались в ладони, оставляя полумесяцы. Он чувствовал запах старой древесины, пахнущей временем, — это был его ресторан, его жизнь, его дочь. И всё это теперь рассыпалось, как песок сквозь пальцы.

Он начал искать сам. Не из мести — нет, это было что-то глубже. Как будто он пытался собрать осколки зеркала, чтобы увидеть в них её лицо ещё раз. Но каждый раз, когда он думал, что близок, всё ускользало. Как в том анекдоте про Штирлица, только без смеха.

И вот он здесь. В подвале, где пахнет сыростью и страхом. Человек перед ним что-то бормочет, но Цюань не слушает. Он смотрит на свои руки — они дрожат, но не от страха. От чего-то другого. От чего? Вы поймёте. Или нет.