Проповедник с пулеметом (2011)

Сэм Чайлдерс — человек, который, как говорится, прошел огонь, воду и медные трубы. Нет, скорее, огонь, тюрьму и медные трубы. Он был байкером, жил на грани, пока закон не поставил его на место. Но тюрьма — это не конец, а скорее... начало чего-то другого. Линн, его жена, уговорила его пойти в церковь. Не знаю, как она это сделала, но он пошел. И что-то в нем щелкнуло. Не сразу, конечно. Сначала он просто сидел на скамье, смотрел в пол, думал о своем. А потом... потом это случилось. Ты поймешь, о чем я.

Он начал строить. Сначала дом, потом церковь. Не просто церковь — храм для тех, кого общество предпочитало не замечать. Запах старой древесины, пахнущей временем, смешивался с пылью и потом. Он работал сам, без подрядчиков, без чертежей. Руки в мозолях, но он чувствовал, что это правильно. Тишина вокруг. Не просто отсутствие звука — будто воздух превратился в вату. Вы тоже это чувствуете? Или мне показалось?

Потом была Африка. Уганда, Судан. Тени плясали, как демоны... или как пьяные на субботней вечеринке. Дети. Их глаза — пустые, как будто кто-то выжег из них душу. Сэм не мог просто уйти. Он создал приют. Место, где они могли бы спать, есть, быть детьми. Но мир вокруг был другим. Боевики, вербовка, насилие. Он взял в руки оружие. Не для себя — для них. Пулемет стал его крестом, его молитвой. Но каждый выстрел оставлял след не только на земле, но и в нем самом.

Он... нет, скорее, они начали двигаться иначе. Дети, которые раньше боялись каждого шороха, теперь смеялись. Но смех этот был хрупким, как стекло. Сэм чувствовал, как что-то внутри него меняется. Защита превращалась в одержимость. Он не мог остановиться. Или не хотел? Вы когда-нибудь задумывались, где заканчивается добро и начинается что-то другое?

Запах пороха, пыль, крики. Но где-то вдалеке — смех. Детский смех. Он держался за него, как за последнюю нить. Но нити имеют свойство рваться. Или это он сам их рвет?